Ветер

- Видали получше, ебали и похуже, - выступают позади 210623.
- Хахахахахахахахахахахахахахахахахахахахаха, - 210615.
- Убери руки, - 210611 к 210612.
- Так ей, так, - 210623.
- Руки? - 210612.
- Руки! - 210611.
- Так, так ей, так, - 210623.
- Руки, руки, - отбивается 210611, - да, руки!
- Ха-ха, - 210612, - вот это руки? - безумствует 210612.
- Так ей, так, так, - 210623.
- Кхахахахахахахахахахахахахаха, - закашлялся 210615.
- Ща получишь, - 210612, - она у меня ща как получит, - 210612 на всех.
- Стоишь здесь, стоишь, - 210618 в табачном дыму, - а они, - сквозь зубы сплевывает 210618, - по блату, - сплевывает 210618, - а если честный, - сплевывает, - здесь стой, - сплевывает, - они все места позанимают, - повышает голос, - все места, а! За что боролись, а?! За что, - сплевывает, - спрашивается, суки! - По груди ей ногой, - лезет 210623, - дай я ногой ей, - 210623.
- Сволочи, - 210611.
- Молочи, чили-чи, топочи-трубачи, кузова перчи, хуй вам всем, - 210615.
- И на них закон есть, - 210618. - Чтоб знали.
- Спасите!
- Так ей, так, - 210623.
- Вот тебе, - с размаху 210612, - так так тебе, - ногой, -еще тебе, - в грудь суккубус 210611.
- Так, так ей, так, - 210623. - На-а-а! Нна-аай!
- Бба-аа!
- Бббб-а!
- Вв-аа!
- На-ааа…
- Убивают, - 210611 с зернами крови вокруг разбитых губ.
- Мм-аа!
- Всех вас с говном мешать, - на следующей затяжке 210618, - с навозом, блядь, - сплевывает, - с чумой, - сплевывает, - в грязь, - на следующей, - срань болотная, - сплевывает, - в мразь, - сплевывает 210618, - так им вам, так им, так.
- В мазь, в азь, в чазь, - 210615.
- Ммааа! Маммааааа…
Звук тяжелых ударов в тот период, когда много толпы стянулось к этому месту. И кто, очевидно, одобряет, кто увлекается, мало того, не замечать работников охраны очереди, все возбуждены, вроде бы, обсуждают, нервно, чаще всего, мечутся и машут руками. А работники охраны, по воле случая, калеча сборище едва ли не дубинками, кастетами и ногами в кованных сапогах, пробиваются к 210611, и к 210612, и к 210623 непрерывно и дуют в свистки.
- Всем оставаться на местах, - требует, в виду того, работник-лейтенант, молодой и красивый, орудуя смачно дубинкой, - всем разойтись! - а всего в команде лейтенанта, приблизительно, еще четверо охранников. Фонари в их руках высветили полосами толпу и резкие свистки вызвали, более того, странное колыхание лучей, словно звук пошел по ним, к слову сказать, как по проводам. Оттого, пока я, должно быть, наблюдал течение звука сквозь свет, я не заметил, что лейтенант идет именно ко мне, скорее, он двигался вместе со звуком в потоке луча и преобразился для меня неразличим, хотя можно было предположить его путь в сторону 210611, что представлялось бы весьма реальным, но я знаю за собой такое, скорее всего, досадное свойство принимать предполагаемое за действительное, оттого, в свое время, к примеру, более читал Гельвеция, чем Цицерона не читал. Так что и в этот раз я решил, будто лейтенант направился к 210611. Меня мало насторожило, что стоящий, как будто бы, рядом со мной 210614 молча указывал охране очереди в меня пальцем, старался делать это, по возможности, незаметнее, только я уловил его кивок головой, его жест, волею судеб, рукой, и выпученные в волнении глаза, а следом услыхал, должно быть, от 210615, который, по моим наблюдениям, был всецело увлечен делами 210611, услыхал от 210615 в сторону, "вот он", а 210614 все кивал на меня, и 210616 передал 210617 на ухо, прикрывшись ладонью, "это он", но так внятно шепотом, что во всеобщем шуме многие услыхали вокруг, и и и и тогда 210615 cложил ладони "в лодочку" и и прошипел в сторону, очевидно, и и и лейтенанту, словно тот хотел идти в другом направлении, "вот же он", что теперь было для меня, наверное, непонятно. Я удивленно спросил 210615 в чем дело, но в ответ 210615 (ноздри напряглись и и и затрясся подбородок) закричал: "Он убийца", так что все сразу обернулись, и и смотрели на меня молча в неожиданной тишине. Сколько мог, я пытался улыбнуться и и и добродушно развел руками. Прежде прозвучавшее "он" для меня было странно; "как так, - думал я, - на мой конкретный вопрос 210615 упоминает некоего ОН, еще излишне нервничает, а второе слово в ответе 210615 послышалось как "битса", я и и и не понял - "убийца", в этом месте 210615 брызнул слюной и и и и рот его повело вниз, язык вывалился на полную половину, отчего вместо УБИЙЦА прозвучало "битса", а для моего слуха вообще - "биться", и и сразу я испробовал объяснять, как бы подозревая, что 210615 жалуется на меня лейтенанту, что я не трогал 210615, совершенно в мыслях, как бы, ни в коем случае не было, что вы, что вы: БИТЬСЯ, с кем: с 210615?, и и и вовсе не понимаю такой возглас, позвольте, возмущения: "он - биться", это же, надо думать, досадная, со всей вероятностью, каким-то образом, ошибка, но уже услыхал "убийца" от, казалось мне, 210616, а а а в толпе словно взорвался короткий хлопок и и и звуки хлопка побежали по по по по по лучам фонарей короткими возгласами вокруг: "уу-у-у-у-бийца! ууууууууубийца!"
- Стоять! - работники охраны очереди, в общем-то, подошли исключительно близко. - Всем стоять, - с лицом в глубоких оспинах, один из них вынимал из оспинок наручники; все же остальные, казалось, тащили револьверы, казалось, из одной, казалось, кобуры, а 210614 совсем ошалел подмигивать охране и и а и тянул в мою сторону костлявый, что ли, палец не переставая, а а а потом зарядился указывать попеременно то в меня, то в труп лежащего инкубус 210611: тогда 210612 и и 210623 зло и а и размахивая руками подались к к моему телу. - 210613! Вы арестованы! - лейтенант протягивает руки для болевого, в виду того, захвата, делает шаг, но в последний, как говорится, миг всё мешает ему сниизу, именно, хааателось бы думать, в процессе последнего двиииижения между нами пробегает наааа тонких ножках, ростом лейтенанту по по по колено, голова, волей случая, женщины, она еще обернулась, представьте себе, с улыбкой, и и и и кокетливо, на мой вкус, подморгнула, а оступившийся лейтенант валится на тротуар все еще красивым телом, выдергивая следом, до смешного, работников охраны, и те плашмя тащут за собой зевак ближних, а те - зевак дальних, что теперь, собственно, совсем напоминает "кучу-малу"; при росте свалки появляются протяжные, как будто, вопли, густо кряхтят нижние, темнее дышат - и все всё падают, словно в центре неразберихи удачный насос подтягивает да подсасывает постоянно расширяющуюся, однако, окружность. Что, должно быть, способствовало моему побегу наружу.
Это весь твой рассказ? Нет, еще дальше.