Юрий Шевчук, Петрович и Манхэттен

В субботу, 11 ноября, в манхэттенской Norman High School Юрий Шевчук выступал без ансамбля. Пустая сцена, низкий столик, пара черных колонок у рампы, микрофоны на стойках. И по стулу для исполнителя и гитары.
Что называется, веселенький антураж памятных семидесятых: актовый зал какого-нибудь Дома культуры электролампового завода. Перестаешь обращать на это внимание, едва Юра выходит на сцену. А когда первые струнные аккорды вываливаются из колонок в зал, забываешь и про то, что ДДТ сегодня не будет - только Юра Шевчук, бессменный лидер рок-группы, отметившей недавно свое 20-летие.
"Я ему верю, - сказал сосед по ряду, с энтузиазмом сообщивший мне до того, что сам он - уральский. - Мы, уральцы, ему верим!"
Это "мы" помешало развитию наших дружеских отношений, поскольку я привык всегда говорить от своего имени, но Юре я задал после концерта вопрос: "В тебя верят. Не станешь ли ты со временем умом, честью и совестью грядущей интернет-эпохи?"
Шевчук обиделся. Сделал паузу. Ответил: "Да не дай Бог!"
Он смотрится скромно. Так же скромно небрит, и совершенно очевидно, кто сестра его таланта. У меня создалось впечатление, что после двухчасового концерта Юра не устал и еще играл бы да играл. Для сравнения: после прошлогоднего "сольника" БГ я ушел с тяжелым сердцем - Гребенщиков уже на второй песне основательно взопрел, отчего казался еще более располневшим, чем на своих афишных фотографиях. Не верилось, что БГ доживет до финальной, сорок первой минуты своего концерта.
Шевчук поет азартно и заводит зал с полоборота. Что сделать несложно - золотой фонд ДДТ состоит из почитаемых не только фанами, но и рядовым электоратом хитов: "В последнюю осень", "Родина", "Черный пес, Петерб ург" , "Все, что останется"... Самое замечательное, что эти хиты помнят наизусть не только ровесники ДДТ, но и те, кого легко отнести к поколению "их детей": на концерте 15-16-летние пацаны размахивали серым полотнищем с надписью жирными белыми мазками "ДДТ", и взахлеб подпевали: "Родина! Еду я на Родину, пусть кричат:"Уродина!", а она нам нравится, пусть и не красавица..." Для них Шевчук - одногодка, не рок-папа, как Джаггер, не Макаревич-старший, но уж очень старший брат, а равный. Дело ли здесь только в том, что сегодня российская рок-молодежь (и уральская, в частности) заводится при слове "патриотизм", как в свое время поколение Шевчука заходилось на слове "портвейн"? Мне кажется, среди идолов семнадцатилетних просто нет на сегодня таких харизматических фигур, одновременно мужественных, талантливых и честных, как Шевчук, что не может не привлекать.
С другой стороны, Юра не лыком шит и думает о дороге, которая ведет к имиджу. На субботний концерт был приглашен известный джазовый музыкант Петрович (кстати, ведущий популярной ночной программы радио WMNВ "Час с Петровичем").
Я знаю Петровича года с 1983-го. Мы познакомились зимой, на обледенелой тропе к ДК "Москворечье". Проходил фестиваль импровизации, которым руководил Юрий Павлович Козырев, и Петрович вместе с тубой и саксофонистом Сергеем Летовым (старшим братом Егора Летова из "Гражданской обороны") направлялись на концерт.
За одним из углов серой пятиэтажки Петрович поскользнулся, рухнул на тубу и вогнал клапаны вовнутрь всей своей "духовой" мощью. Духовики, вообще, люди крепкие, так что представьте, что осталось от тубы.
Кстати, именно Петрович доказал мне, что мощная туба - инструмент вполне человеческого размера: они примерно одного роста. А чтобы было понятней, вообразите себе Винни-Пуха с тубой рядом.
Теперь представьте, как Петрович смотрелся рядом с Шевчуком на сцене. Они были только вдвоем - Шевчук с гитарой и Петрович с небольшого формата трубой. Глядя на них, окончательно стало ясно, что красота спасет мир. Зал визжал от восторга, особенно на подпевках Петровича: у маэстро сильный блюзовый голос, в иных местах Шевчуку по части вокала ловить было нечего.
Стоит добавить, что слава Земфиры, порушившей прошедшим летом стадион в Якутии, не дает покоя российским рок-звездам. Свой концерт Шевчук открыл приглашением толпы к распитию спиртных напитков и дал разрешение попыхтеть цигаркой.
"Ребята, курите, пейте, любите друг друга, - добродушно напутствовал Юра "отмороженную" во всяких смыслах рок-молодежь, - садитесь на пол, танцуйте у сцены!" Честно говоря, я ожидал после таких слов Армагеддона вместе с Гоморрой. Самые крутые отморозки покинули ряды, следуя принципу хиппи: "Те, кому не хватило места в проходах, сели на кресла". А поскольку охранников не было, то ожидать можно было всего, чего угодно. Под занавес, одна экзальтированная девица катапультировалась из зала на сцену с букетом цветов и поцелуями. Обычно за этим следует серия пробных бросков к сцене, после чего охранники попадают в больницу с расстройством нервной системы, но на этот раз пронесло. Я поинтересовался у Давида Гросса, устроителя этого концерта, почему не было охраны. "Так ведь его все любят!" - ответил Давид, имея в виду, что любимца публики никто за чуб таскать не намерен, а гитару его не растащут на сувениры. Мне стало обидно за "Битлз": их тоже любили, но зачем же волосы было рвать!
Предпоследней прозвучала классическая песня с рефреном "Это все, что останется после меня, это все, что возьму я с собой". Фаны включили зажигалки, обнялись и прямо в проходах, подпевая, пили "из горла". При этом никто на сцену не лез.
Все это мне показалось настолько трогательным, что после концерта я задал Шевчуку еще один вопрос: "После двух часов концерта, сколько бы ты мог еще петь и играть?" Вопрос был задан с умыслом: прошел слух, будто поздним вечером Шевчук поедет закусывать в "Дядю Ваню" на 54-й улице и будет играть для своих. Юра уверенно ответил: "Мог бы и еще. У нас часто бывали концерты, когда мы играли часа по четыре без перерыва". После этого не спрашивайте, почему Юрия Шевчука любят семнадцатилетние.

Геннадий Кацов
(под псевдонимом - Сергей Добужинский)
Журнал "Теленеделя", 27 октября - 3 ноября 2000 года