Московские поэты 80-х и ТЭЦ-16

В поисках старых друзей в Живом Журнале наткнулся сначала на пост Валеры Черкашина о подробностях из жизни поэтов 80-х, а уже оттуда вышел на воспоминания о тех славных временах Саши Бараша. Решил добавить :
Воспоминания о ТЭЦ-16 наводят на мысль, что это все-таки было, хотя реальность прошедших после этого десятилетий говорит о другом: все это ложь и обман, сумбур вместо музыки, выкрутасы памяти. Не могло быть так хорошо, единомышленно, андерграундно, беззаботно в те тупые и серые советские годы. И то, что я не вошел в перечень фамилий, перечисляемых Сашей Барашем, вписывается в то, о чем пишу: ТЭЦ-16 - это фантом, иллюзия, блажь. Правда, потом я прочитал у Бараша, что с ТЭЦ все-таки был связан и, знамо дело, всех перечисленных набирал на работу (нередко даже уговаривая: "Сутки через трое, я буду начальник, в смене - все свои. Представляешь?!").
Короче говоря, со ссылкой на Бараша и Левшина, скажу: было.

Рядом же существовала какая-то параллельная жизнь, с начальницей караула улыбчивой Зинаидой Федоровной; со здоровенным жлобом, отставником Слученковым-сталинистом (его ядреный слог я позаимствовал для своего героя-милиционера в повести "И ты, Капернаум..."); с ублюдком и доходягой Пчелинцевым, который в 1936-м работал на улице Горького в милицейском участке. Захлебываясь слюной, он визжал, тыча пальцем в мою сторону, что, мол, "попался бы ты мне в те годы - раскрошил бы кости в порошок".
Слабо соприкасаясь с сослуживцами, мы существовали обособленной командой раз в трое суток: с явлением Коли Байтова и Игоря Левшина по вечерам; с Петровичем (Аркадием Кириченко), который отправлялся непосредственно с караула играть в американское посольство (он был в составе Лебедевской "Капелла-дикси"), с вечно страдающим по яркой и разнообразной жизни Туркиным и строгим критиком Мишей Дзюбенко; с Игорем Алейниковым (как-то в смену Слученкова раздался звонок. Бывший "настоящий полковник" поднял трубку. Вежливый мужской голос произнес: "Хэлло. Добрый вечер! С вами беседовать из город Лондон. Можно говорить с Игорь Алейников, пожалюста?" - "Так я послал его на хуй!" - гордо рассказывал мне на утро Слученков, сдавая смену. Он жил по известным правилам, вроде "болтун - находка для шпиона").
Вообще же, ТЭЦ - это военный обьект, поднадзорный районному ГБ, и если бы чего случилось, то три района Москвы остались бы без света, тепла, внимания со стороны партии и правительства. До сих пор не понимаю, как нас там так долго терпели. Слава Б-гу, оружия никто в руки не давал (история про пистолет - литературный вымысел): я носил с собой ключи от оружейной комнаты.
А художника звали Леня Зубков (это к замечанию Игоря Левшина). Скромный, талантливый парень, внешне - почти копия с хрестоматийного дюреровского "Автопортрета". Я как-то получил от него письмо здесь, в США. Его передал музыкант, блюзовый гитарист Юра Наумов.


Геннадий Кацов