О сказке, которая стала былью.

Не в том метафорическом смысле, как у покойного Вагрича Бахчаняна: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью». Без подтекста и непатриотичных намеков. Речь идет о классической «Красной Шапочке» Шарля Перро, основная коллизия которой реализовалась вчера в одном отдельно взятом мошаве Ревая в долине Бейт-Шеан.

Не центр мира, но теперь я о нем знаю, как о месте, где сказочные персонажи обретают плоть и, абсолютно точно, кровь.

На одном из новостных израильских порталов я обнаружил сегодня удивительную историю.

Начало приведу, поскольку не могу удержаться: «В мошаве Ревая в долине Бейт-Шеан дикий зверь напал на 9-тилетнюю девочку и укусил ее руки, ухо и другие органы. Девочка была на пути к бабушке, проживающей в том же мошаве. На ее крики прибежал ее дядя, который тоже удостоился укуса в ногу. Состояние девочки - средней тяжести. Судя по травмам, на нее напал волк или шакал...»

Конечно, волк. Кому, как не нам, читателям, это знать.

Мне жаль девочку из мошава Ревая, и я желаю ей поскорей оправиться от ран и шока, но всем остальным девочкам долины Бейт-Шеан и ее окрестностей я бы дал совет: читайте первоисточник. У Перро волк не сразу покусился на «руки, ухо и другие органы» девочки, поскольку в корзинку были аккуратно уложены пирожки для бабушки.

Идешь к бабушке, даже если она проживает в том же мошаве – спроси маму, готов ли пирожок. Это пикантное изделие из текста с начинкой - всегда повод для начала беседы с волком и предмет для торга.

Кстати, кто бы мне объяснил, что такое мошав и до каких размеров он может разрастаться? И сколько волков может быть в среднем мошаве на один квадратный километр?

«Красная шапочка» всегда вызывала во мне ощущение некоей недосказанности. Обратите внимание: бабушка, мама, дочь. Простые французские бабы на опушке леса. Ни отца, ни мужа, ни деда. Ни святого духа, от которого, как известно, тоже можно прекрасно зачать.

Три поколения женщин, окруженных беспардонными законами волчьей стаи. Тут уже с волками жить – по волчьи выть. В нашем сказочном случае, либо Красная Шапочка удочерена, либо банк донорской спермы дал одинокой матери счастье материнства.

И, само собой, из всех характерных героев, считанные мужские персонажи: асексуальный волк - вор, людоед и мошенник, плюс мутная толпа дровосеков, забивших в финале грубое мужское животное топорами и расчленивших его пилами.

Прямо, не сказка, а феминистский манифест о зоологическом варварстве мужчин, злокозненных и поглощающих женщин, как Молох – младенцев.

Если в мошаве Ревая фрагментарно появился хотя бы дядя, прибежавший на крики укушенной девочки, то в сказке кричи-не кричи, только бабушку разбудишь.

Бабье царство.

И пусть дядя «удостоился укуса в ногу», пусть состояние девочки «средней тяжести», и есть надежда, что причиной всего был шакал, а не волк, - мне реальность ближе. Понятней во всем ее трагизме, в сермяжной правде и непростом укладе израильского быта.

А сказка – ложь.


Геннадий Кацов