При таком графике можно было выжить. Повар готовил, официанты обслуживали, владельцы наливали пиво и алкоголь, а вечером подсчитывали выручку. Все это сопровождалось музыкой и песнями, поскольку музыкантов, желающих поиграть да попеть, было не меньше, чем официантов, желающих подработать.
Культурная жизнь протекала следующим образом: каждые две-три недели - вернисаж художника или фотографа, благо в Нью-Йорке дефицита в этих профессиях никакого. Почти сразу после открытия объявили вторники и среды литературно-музыкальными днями; четверги приходились на вернисажи и самые разные тусовочные мероприятия, ведь в Манхэттене четверг – почти пятница с точки зрения хлеба и зрелищ; а с пятницы по воскресенье играли музыканты и дым стоял коромыслом до позднего утра. Понедельники были, строго по традиции, объявлены похмельными днями, что посетители приняли с благодарностью и пониманием.
Мероприятия и сходки объявлялись заранее. Расписание того, что произойдет в кафе, составлялось раз в две недели и распечатывалось. Каждый посетитель мог получить его без труда. Чаще всего открытки с расписанием оказывались разбросанными по столикам. Параллельно, в еженедельнике «Печатный орган» расписание дублировалось, так что те, кто мог позабыть открытку в кафе, покидая его в дымину (не путать с дымом от сигарет), мог освежить память, открыв наутро газету.
«Печатный орган» раздавался посетителям Anyway бесплатно.
За несколько лет кафе посетили, практически, все российские знаменитости, прибывавшие в Нью-Йорк в гости, на гастроли, для чтения лекций в университетах и в поисках работы. От Войновича до Макаревича. С импресcарио возникла определенная схема отношений. Те, кто возили в США артистов, музыкантов, писателей, бардов заранее согласовывали дни проведения концерта и выступления. В те годы еще не было брайтоновского театра «Миллениум», так что любая площадка, даже крошечный Anyway, была благом.
Особо запомнились:
- концерт-марафон в рамках проходившего в Нью-Йорке Первого фестиваля памяти Сергея Курехина. Его организовал виолончелист Боря Райскин, покончивший с собой через несколько месяцев после фестиваля, так что  Второй фестиваль памяти Курехина был уже одновременно фестивалем памяти Бориса Райскина (его организовал в Нью-Йорке Давид Гросс). В Anyway прошел джем-сэшн, в котором приняли участие все приглашенные на фестиваль. Андрей Битов читал дневиники Пушкина в джазовой композиции с Фаготом (Саша Александров), играли «Три О», группа Райскина Out of Order...
На сайте http://www.moshkow.net/skif.htm я нашел описание этого, фестиваля:  «... Фестиваль проходил во второй половине января 97-го в нескольких нью-йоркских клубах - Cooler, Bitter End и в первую очередь в Мекке новоджазового мира - Knitting Factory (а кроме того, в церкви на Уошингтон-сквер и даже... в русской бане в Бруклине), на протяжении десяти дней в память о Сергее играли десятки джазменов, рок-музыкантов, новоджазовых авангардистов, актеров, мимов, поэтов... Вот краткий список: Сесил Тейлор, Терстон Мур, Кешаван Маслак, The Klezmatics, Фрэнк Лондон; среди экс-советских участников - Саинхо Намчылак, Анатолий Вапиров, Алексей Хвостенко, группы "АукцЫон" и "Оберманекен", Юрий Наумов, Владимир Тарасов, Аркадий Шилклопер, Аркадий Кириченко, Игорь Бутман, Вячеслав Гайворонский, Сергей Летов, Владимир Волков, Юрий Парфенов, Александр Костиков и многие другие.»
В Anyway играли часов до двенадцати ночи, в крошечном зале сидел народ в невообразимом количестве, а с улицы стены кафе подпирали десятки не попавших внутрь. Это незабываемо;
- летом часовой сольный концерт Андрея Макаревича, который проходил в битком набитом зале кафе, при этом еще человек сто пятьдесят стояли на улице и слушали сквозь открытые двери и окна. Интересно, что на следующий вечер к Макаревичу присоединился Максим Леонидов («Секрет»), посетивший Нью-Йорк из Израиля проездом, и они уже играли для посетителей бесплатно до поздней ночи;
- потрясающий творческий вечер актера Алексея Петренко. После вечера Петренко отвечал на вопросы, некоторые смотрели на него, как на небожителя (ведь и «Агония», и «Жестокий романс», и «ТАСС уполномочен заявить»...)
- Александр Дольский, его гитара и его песни. В кафе Дольский выступал не раз, равно как и Вероника Долина;
- скандальные вечера анархиста, художника и поэта Саши Бренера и поэта, журналиста Ярослава Могутина. Через несколько месяцев после выступления в кафе, Бренер в Амстердаме нарисовал распылителем $$ на картине Малевича; Могутин был постоянным автором «Печатного Органа», начиная с его известной статьи «Как я воровал в Париже»;
- несколько концертов Алеши Хвостенко, легендарного Хвоста, который после прощального концерта в Anyway отбыл в Париж, а за ним вслед – влюбившаяся в Хвоста беспокойная поэтесса, вечная девушка Юля Беломлинская, которая на всех углах заявляла, что этой любовью живет и светится (через несколько лет Хвоста не стало);
- театральные антрепризы Елены Соловей, Саши Денисова, Виктора Персика;
- поэтический однодневный фестиваль с ведущим Александром Генисом, и поэтами Андреем Грицманом, Владимиром Друком, Владимиром Гендельсманом, Геннадием Кацовым, Славой Могутиным...;
- интереснейшая встреча с Соломоном Волковым, тогда только издавшим свой историко-культурный труд о трех превращениях Санкт-Петербурга;
- вечер с Юзом Алешковским - чтение текстов, пение песен, распитие напитков. Я тогда  вместо ожидаемого предложения Юзу дать интервью "Печатному органу", предложил выступить в роли интервьюируемого супругу Юза. Получилось любопытно;
- концерты всегда молодой Аиды Ведищевой, на которых ее вызывали на бис исполнить «Где-то на белом свете...», она же отстаивала свое право петь «Аидише мама» и гимн Америки;
- прощальный вечер отбывавшего в Киев после нескольких лет маеты в Нью-Йорке актера Александра Игнатуши (он сейчас вовсю снимается в Украине и я все чаще вижу его в сериалах, которые бесконечной чередой проходят по русско-американским телеканалам).
Надеюсь, любой желающий из «энивейцев» разлива 1995-1997 годов сможет пополнить этот список. От себя добавлю впечатляющие количеством съеденного «пельменные вечера» по вторникам (задуманные и осуществленные Алешей Храповицким); вечера анекдотов по понедельникам, на которые собиралось человек по сто (идея Светы Залуцкой и Леши Панина); вечера романса и авторской песни - в них принимали участие даже те, кто не видел разницы между шести- и семиструнной гитарой; несколько раз удачно проходившие в зале величиной с боксерский ринг вечера по самообороне под руководством Бори Талиса.
Наша деятельность выплескивалась и за порог кафе. Уже через несколько месяцев после открытия, мы объявили дискотеки в дискоклубах Манхэттена. Примерно раз в две-три недели на популярных танцполах собирались от 500 до 700 русскоговорящих юношей и девушек, пришедших по зову владельцев кафе Anуway оттянуться, напиться и натанцеваться. Сегодня промоутерами на русско-американском рынке являются несколько ди-джеев, несколько групп промоутеров, да радиостанция, за последние несколько лет сменившая раза три свое название при почти одних и тех же хозяевах. Десять лет назад мы были на русско-американском рынке, практически, одни. Еще одна группа во главе с Зейнаб Гаганидзе раз в полгода устраивала массовые гулянки (кстати, и театральные представления) в манхэттенских клубах и лофтах, но постоянно занимались дискотеками только в Anyway.
Нам отдавали «дверь» (обычно билет стоил от 10 до 15 «зеленых»), владельцы клуба забирали «бар». Если мы проводили показ мод или что-то в этом роде, все расходы оплачивал Anyway, равно как и ди-джеев, которых мы приглашали специально на один вечер. Охрану иногда оплачивал клуб, иногда хозяева клуба навязывали  охрану нам, обычно по $100 за, как водится, квадратного качка с квадратной челюстью и квадратными глазами.